[html]
<center><div style="width: 500px; height: 370px; background-color: none; padding: 20px;">
<div style="width: 500px; height: 300px; background-image:url(https://i.imgur.com/RDoBHft.gif);"><div class='needed'>
<br> Тебя зовут Вероника<sup>1</sup> Альенде. Ты родилась в пригороде большого, яркого и никогда недремлющего Мехико, где у всех жизнь будто разделена надвое. С одной стороны - тихий район, маленький домик с белым забором, качели во дворе и школьный автобус каждое утро в 07:45 у себя под домом. Тихая и уютная стабильность. С другой стороны все самые значимые события не доходят до пригорода, они там, в центре Мехико. А ещё там перспективы.
<br>Лет до 15-ти тебя в жизни все устраивало. Стабильное расписание, тихая школа, кружки по журналистике, рисованию - в твоем районе только ленивые не рисовали - и занятия гимнастикой. Были еще вроде как две надёжные подруги. Казалось бы, чего ещё хотеть? Но затем в появилась школьная газета, редактором которой ты стала через год. Журналистика поглотила тебя, а следом за ней пришла непреодолимое желание писать. И писать что-то другое, а не статьи о школьных матчах по футболу. Научные проекты, придуманные одноклассниками, тоже быстро надоели. Хотелось писать о совсем других вещах. Родители спишут это на переходной возраст, а ты просто создашь на своем ноутбуке новую папку с названием «trash» и будешь пополнять её зарисовками и идеями.
<br>Даже сейчас, оглядываясь назад в прошлое, ты бы не смогла сказать уверенно, был это осознанный поступок или нет. Казалось бы, ну что тут такого? Миллионы людей мечтают попасть в США и заполняют эти анкеты. Большинство из них даже не надеяться на положительный результат, а еще больше мексиканцев пересекают границу нелегально. ты была в числе тех, кто заполнил анкетку на "Грин Кард" и бросил в почтовый ящик не особо задумываясь, что если если ответ будет положительным. Это была подростковая шалость, сделанная "за компанию" с друзьями если кто-то и ждал свою американскую мечту, то это была точно не ты В твои планы входил год отдыха от учебы и поступление в какой то университет Мехико, но все пришлось переписать, когда она получила письмо с ответом. Это было самое сложное решение в её жизни. Одно дело переехать в город, каких-то несколько километров и ты опять дома: обнимаешь младшего брата или пьешь с мамой чай на кухне, слушаешь бесконечные истории о рыбалке от отца или просто гуляешь с подружками по улицам, заученным на память вплоть до каждого камешка брусчатки. Но все это у тебя уже было, упускать возможность добиться чего-то большего, было бы крайне глупо, а ты никогда не была глупой. По девчачьи наивной? Да. Немного легкомысленной? Самую малость. Но только не глупой. Родители понимали, что другой такой возможности может никогда не быть. Они сами помогли ей принять решение.
<br>Адаптация в новой стране принесла немало трудностей. С учебой надо было повременить, стать на ноги, поступить чуть позже, но тебе так сильно хотелось доказать самой себе, что она в нужном месте, что девушка и думать не стала о том, как было бы проще для неё самой. Ты сразу ищешь работу в области журналистики, но ничего стоящего не попадается. У тебя нет опыта, нет образования и нет знакомых, что помогли бы тебе где-то зацепиться. Ты снимаешь квартиру у меня, украсив комнату картиной с моего разрешения. Глядя на картину с неким почти что коршуновским вниманием, не увидишь руку Сороллы<sup>1</sup> - величайшего среди мастеров. Это, вне всяких сомнений, были не его цвета и не его колористика, Не его полные мазки в совокупности с тонким изображением света. Были на полотне детали, которые указывали на то, что висящая перед глазами картина — просто талантливая подделка. И хотя картина не принадлежит кисти великого живописца можно, время от времени, услышать и сейчас, что отдаленно напоминает ей родную Мексику и начинает замыкаться в себе. Сначала ты была уверенна, что у нее все получится. Но потом появился он - нежданный и ненужный ей поклонник (если его можно так назвать). Ты подрабатываешь в прачечной небольшого отеля пока с журналистикой все неладно. Быстро шагаешь домой после смены, чтоб не дай бог не встретить его. Ты лишний раз боишься выйти из дома и проще обойтись без молока, чем идти за ним поздно вечером. Но, как ни крути, он все равно находит тебя. Ты все реже выходишь на работу в прачечную, теперь желая работать не выходя из дома. И в этом тебе помогает интернет.
<br>Двери и окна всегда заперты. Дополнительная защелка на входной двери не помешает, в жаркий вечер открывать окно не обязательно, можно обойтись и кондиционером. Плевать, что от земли тебя отделяет пятнадцать этажей. Ты не чувствует себя в безопасности даже в собственном доме. Скорее наоборот. Именно здесь он ударил тебя впервые. Люди по-разному принимают отказ, а этот парень был особо агрессивно настроен. А потом он пришел ещё раз и еще раз. ты уже сбилась со счета, сколько таких визитов он тебе нанес. И переехать было бы самим благоразумным, если бы тебе позволяло финансовое положение. Возможно, будь ты дома, в родной Мексике, то быстро нашла бы выход из ситуации. Обратилась бы к семье, попросила совета у матери, защиты у отца, но она не была дома. А родители и так достаточно волновались. Держать от них все в тайне казалось самым лучшим вариантом. От того, что они будут волноваться ничего не измениться, а вот тебе прибавиться еще одна монета в копилку с угрызениями совести. Никогда не знаешь, как правильно, сдерживать себя и подставлять другую щеку или же давать отпор сразу. Есть маленький неиспользованный шанс на то, что будь ты решительнее, все было бы по-другому, но она не была решительной. Она слишком долго копила все в себе. Каждый новый срыв рискует обернуться катастрофой если не для окружающих, то для самой уж точно. «Делай мир чуть-чуть лучше каждый день, и он ответит тебе взаимностью» - с таким гимном от бабушки я проходил по жизни. Возможно, поэтому на тебе - моей новой знакомой все-таки задержал на тебе взгляд и посвятил свое время. У каждого из них была своя роль в этой бесконечной веренице событий. Обидчику давно пора признать силу, многие мужчины забыли о том, что такое преследования и ненависть. Но не забыли, что такое надменные, иногда даже презрительные взгляды. Что такое недоверие, насмешки, оскорбления за спиной. Впрочем, не только за спиной. Пришлось - вовсе не значит, что я этого хотел. И встречая подобную реакцию, я понимал - не хотел. Не хочу. И не захочет никогда. Я смотрел на вышедшего из его квартиры к своей машине с неприязнью, а потом вовсе рванул водительскую дверь, и так стремительно, словно у руля, возле которого тот сидел, разверзлась бездна скверны. Но сейчас я даже мог бы с ним согласиться. Он и сам чувствовал себя средоточием скверны, пока в салоне была… бесчувственная она. Водитель правильно понял его намерения. Я смотрел на него так, будто защищаясь тот совершает что-то неприемлемое. Ага, посмотрел бы он на него, окажись тот в «застенках» своих же «Невидимых роботов». Водитель быстро и плавно переместился от стены и в сторону, не давая мне возможности его зажать. А дальше... Кувырки и уклонение. И дистанция. Всё время дистанция, так, чтобы стена мешала моим атакам. Наконец, я смог поднырнуть под атаку ретивого водителя, резко прижал его руку к своему плечу, зафиксировав от локтя до запястья, а в следующую секунду одарил обидным ударом по лбу. Эффекта от удара было достаточно, чтобы водитель на несколько секунд потерял понимание того, что происходит, а я смог резко развернуть его лицом к машине. Теперь у меня были и «оружие», и водитель. Водитель, правда, уже пришел в себя и схватился за руку оппонента, давившую на шею. Рука сдавила ещё сильнее, водитель что-то прохрипел, очевидно ругаясь по-испански.
<br><b>-Ай-яй-яй, а ещё зовешься водителем! </b>- хмыкнуля, одарив светлый лоб второй шишкой. Об одном только жалел я - проклятый обидчик не был пойман сразу, а торговаться за содеянное он был не намерен, так как уже пошел в атаку. Так продолжалось совсем недолго: я бил поочередно то машину, то ее непутевого водителя. Но если первую я еще чуть-чуть жалел (всё-таки та должна была оставаться в более или менее сознательном состоянии, чтобы ее «тушкой» можно было хоть как-то маневрировать к больнице ), то второму пощады не было. На лице водителя красовался синяк, такие же, но поменьше, были быть на руках, груди и на боках, а правую ногу он ставил немного неловко. Увесистыми «Невидимыми роботами» «Зверя» можно было уже легко сломать несколько костей, поэтому крепкое тело, увы, не смогло исправно уберечь своего владельца от увечий. Эта часть боя была ещё короче предыдущей. Я не давал нанести себе ни одного удара, успешно блокируя каждый, и сам всё время метил в голову водителя, заставляя того часто уходить в оборону. Несколько раз водитель пробовал достать меня с боков. И вот очередной выпад, метящий в правый бок, я перемещаю руку в ту сторону, но быстро понимает, что это финт, цель - его голова, и рука уже летит к ней с невероятной скоростью. Нет, не достаточно быстро! Блокирую!И тут...
<br><b>-АЙ, ЧУМА!</b> - водитель резко повисает на моей руке, утягивая его вниз, всего на секунду, ведь сил ещё более чем достаточно, чтобы держать его, но... Эта секунда критична. я бью, вызывая вспышку боли у водителя и подлое ощущение онемения. А когда водитель такси в очередной раз отхватил в челюсть по прямой линии с подкручиванием с моей стороны и далее - вниз, это вышло слишком уж удачно: раздался неприятный хруст, на дорогу полетели зубы, сколько - я даже не считал. Пальцы разжимаются, и слышен глухой стук с которым на землю падает тело горе-героя. Моя жестокость была известна всем, а с годами она становилась все более явной. Считая, что его не будут пытать и казнить за это мелкое преступление, а то и вовсе его не докажут, я боялся потерять корону в этом бою и полагал, что решить проблему самоуправства водителя можно только по принципу: «Либо ты, либо тебя». Водитель ударил тебя первым, а я бил сильно уже его, уверенный, что это внушит страх и заставит людей подчиняться. Природное любопытство и живой интересующийся ум никогда не давали мне заскучать, он не отдавал себе отчет, что не так уж и изменился после внезапного завершения карьеры. Да, в нём пробудились инстинкты зверя, но ведь не бездушного. Все его решения были частью животного стремления к сохранению твоего здоровья, а искажённый взгляд на поступок водителя в его отсутствие - лишь отражение мутаций адреналина и серотонина. Водитель ошибся, а те, кто разбирался в хитросплетениях психики экс-чемпиона, становился верным другом. Желание «Зверя» развиваться, выживать и здесь в естественном отборе, уничтожая на своём пути конкурентов, не равняется жестокости или деспотизму. Скорее, деспотизм, как часть неврастенической личности, которая в силу детских травм пытается всё и всегда держать под контролем, ибо только так и может чувствовать себя в безопасности. Хаос – ненавистная стихия, может, поэтому он испытывал к водителю нечто необъяснимое, похожее на агрессию. Мужчина знал это, осознавал отчётливо и потому радовался вопреки. Радовался, что ты так близко, собственная грудь разрывалась от предвкушения и восторга, когда он думал, как его хаотичная сила пронизывает девушку и при этом не разрушает. Наоборот. я спас то, что сам водитель чуть не разрушил. Тогда ты внимательно посмотрела на меня. Ты не знала точно, потому что чёрт знает вообще, какой она была - другая жизнь. Книги этому не учат, сохраненный визуал - тоже. Однако, каждый из нас, наверное внутренне ощущал, что иначе - возможно. Неизвестно как бы оно выглядело, но - возможно. И я за это боролся, если ещё не опустил руки или не выбрал идти иной дорогой. Боролся за "что-то другое", непременно - лучшее. Мне нравились твои благодарные касания, мне нравилось касаться и когда касались его, в это было что-то приятное и интимное, словно после простого касания всегда может следовать что-то больше. И этот раз не был исключением. В моих устах твое имя прозвучало протяжно, словно чужое. Я перекатывал каждый звук во рту, мял языком, как податливый шарик. Странное сочетание чувственности и либертинажа<sup>3</sup>. Ты испытала нечто вроде странной смеси боли и острого наслаждения, чувствуя, как тяжелеют под его взглядом груди. Девушка видела, как искривился в усмешке его рот, когда он заметил набухшие под тонкой тканью платья соски, и не чувствовала себя последним ничтожеством. Еще некоторое время в пути, и вот они уже готовы не только поужинать, но и расслабиться где-нибудь в ванне… Само собой, никто не мог отобрать у него желание забраться сверху на девушку в постели его квартиры и заставить стонать во весь голос, и я этим наглым образом пользовался.Наш роман развивается очень стремительно, мы любим друг друга на грани обреченности, как только могут любить люди, каждый шаг которых сопровождается тенью смерти.
<hr>
<sup>1</sup><small>Ударение на второй слог (Прим. Авт.).</small>
<br><sup>2</sup><small>Хоакин Соролья-и-Бастида (1863−1923) - живописец, импрессионист. Считался главным испанским художником современности (Прим. Авт.).</small>
<br><sup>3</sup><small>Учение, существующее в рамках нигилистической философии и выражающее идеи абсолютной аморальности, то есть свободы от любых моральных норм (Прим. Авт.).</small>
<hr>
<div style="font: 14px Open Sans; text-align: center; text-transform: uppercase; font-weight: bold;">дополнительно</div><br>
<font size="9" face="Arial"> Натали - О, боже какой мужчина</font>
<audio controls style="width:100%;max-width:600px;">
<source src="https://track.pinkamuz.pro/download/33323030303534b034b08c3731363207724c0c01/49938461b90a581e1cfff2c93a0ad5d4/%D0%9E%2C%20%D0%B1%D0%BE%D0%B6%D0%B5%2C%20%D0%BA%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%B9%20%D0%BC%D1%83%D0%B6%D1%87%D0%B8%D0%BD%D0%B0%20-%20%D0%9E%2C%20%D0%B1%D0%BE%D0%B6%D0%B5%2C%20%D0%BA%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%B9%20%D0%BC%D1%83%D0%B6%D1%87%D0%B8%D0%BD%D0%B0.mp3">
Тег audio не поддерживается вашим браузером.
</audio>
<hr>
<font size="9" face="Arial"> Юлиана Караулова - Я попала в сети</font>
<audio controls style="width:100%;max-width:600px;">
<source src="https://track.pinkamuz.pro/download/b33034353136328e373231b2b4b03435370700/b11a7e1fb3a1316031136c2f26d20523/%D0%AE.%D0%9A.%20-%20%D0%AF%20%D0%BF%D0%BE%D0%BF%D0%B0%D0%BB%D0%B0%20%D0%B2%20%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%2C%20%D0%BA%D0%BE%D1%82%D0%BE%D1%80%D1%8B%D0%B5%20%D1%82%D1%8B%20%D0%BC%D0%B5%D1%82%D0%B8%D0%BB...%20%D0%AF%20%D1%81%D0%B0%D0%BC%D0%B0%D1%8F%20%D1%81%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%BB%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D1%8F%20%D0%BD%D0%B0%20%D0%B2%D1%81%D0%B5%D0%B9%20%D0%BF%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D1%82%D0%B5....mp3">
Тег audio не поддерживается вашим браузером.
</audio>
<hr>
<p align="center"><img src="https://forumupload.ru/uploads/001a/d5/10/2/229082.png"><img src="https://forumupload.ru/uploads/001a/d5/10/2/217063.png"></p>
<br>если пришли, не бросайте роль и не заводите еще любовников. Возможен брак и дети. А если вам не нравится написанное - сверните его и пройдите до других заявок (⌒‿⌒)</div></div>
<div class='name'> Veronica Allende, 22 y.o.<br/>
<div class='info'>Возлюбленная, журналистка-фрилансер. Если бы после встречи со мной, обидчик мог, попросил бы прощения за все те синяки на твоем лице и теле, а ты бы простила. Ты же леди, ты же пташка Deva Cassel</div></div></center> </div><br><br><br><br><br><br>[/html]
Пост
Несмотря на то, что Сталин и казался довольно черствым, ему не требовался переводчик, чтобы различить шутку и озорство от серьезного произведения. Либо же он недостаточно напугал «Инженеров человеческих душ» тем, что им могло бы грозить за подтрунивание над властью или подобные преступления. Но по большому счету Иосифа Виссарионовича можно было понять — он привык подстраивать писателей под правила жизни, которые навязывало общество. Фраза «Инженеры человеческих душ» приписывается писателю Олеше, но крылатой она стала благодаря Генсеку, который, не скрывая, впрочем, чужое авторство. произнёс её на встрече с писателями Горького на Малой Никитской. Помимо Сталина на вечере присутствовали и другие ответственные товарищи. Встреча была неформальной — с банкетом, угощениями и большим количеством спиртного. Выпивая, Сталин тогда произнёс тост: «Все производства страны связаны с вашим производством. Человек перерабатывается в самой жизни. Но и вы помогите переделке его души. Это важное производство — души людей. И вы — инженеры человеческих душ. Вот почему выпьем за писателей!». Сам же он уже не особо сдерживал себя в шутках. И именно эти шутки и заигрывание заходили слишком далеко. Сталин не мог позволить писателям закрыть общую картину и собственную цель, поэтому ему приходилось прекращать такое творчество. Находясь же рядом со Сталиным писателям не совсем удавалось противостоять его милости, которая затягивала в тихий омут. Это все-таки было профессионально и не факт, что они были готовы к этому. Был ли готов сам Петров к сегодняшней встрече? Сталин был уверен в том, что такие визиты сейчас хорошо скажутся на общем положении дел. Он не мог полностью закрывать глаза на деятельность писателей, а поэтому слишком сильная дистанция, как минимум, была подлой, так как он не смог бы опустить руки и отпустить литераторов в свободное творчество. Если вырвать у писателя все зубы и переломать пальцы, отвернувшихся от партии из-за его произведения это не вернет. Этот камень преткновения был первоочередной проблемой, которую Сталин пока не мог решить самостоятельно. Слишком многое зависело от писателей. Чтение книг — не странное занятие для мужчины. В беседе с товарищами, Сталин произнес эти слова в порыве легкого возмущения. По крайней мере, это было зацепкой и не было связано с тем, что было на уме у Сталина. Почему книжки? В докладах товарищей не было упоминания о книгах и весь Зал замер при упоминании о книгах и откровенно говоря, у него упал камень с плеч — по крайней мере, предварительно. Пока сервировали стол, Сталин расслабился с книгой на веранде. Уже не было того кнута, «когти» он спрятал прочь. Разлегся на плетеном стуле, как шамаханская царица, стал в уме прокручивать возможные методы заигрывания с писателями вновь, спрашивая, когда лучше работается, вечером или утром? Опять игры, которые очень далеки от того, что может с ними произойти реально. Музыка радиолы сегодня добавит к этой всеобщей атмосфере обильных возлияний дополнительное расслабление, как будто все было в тотальном ажуре. И слова Поскребышева про готовность товарища Сталина вести диалог с товарищем Петровым, сам добрый Иосиф расценивал, как готовность играть в эту странную игру. Он был само спокойствие. на его месте полу-люди, услугами которых он играет, не были бы настолько самоуверены и пассивны. Неужели писателей тоже совсем не напрягает возможность быть пойманными с отбыванием тюремного срока? И не где-нибудь, а в тюрьме, где будут не такие галантные и стильные дамы, как в московских салонах. Бывалый каторжанин, размышляя, сейчас же почувствовал, как терпел лишения, как уставал, как сил не оставалось даже держаться на ногах, и когда-то Джугашвили был вынужден опереться на рогатину. В глазах поплыл кровавый туман, сменившийся кромешной темнотой. Что было дальше он тогда не помнил, но очнулся на том же топчане, заботливо укрытый стареньким и потертым, но чистым одеялом. Все тело отчаянно ныло, болели даже кости, но голова оставалась совершенно ясной, и ссыльный прекрасно помнил все что случилось. Но только это, остальное так и осталось скрытым из памяти. Нет, туда отправлять Петрова Сталину не хотелось. Он мог прекрасно справиться с писательским трудом и быть лучше. Возможно, да и книга его была совсем не безнадежной в этом плане. Это как раз то, что нужно для того, чтобы литературное перевоплощение произошло. То есть не насильственным способом, а естественным, эволюционным. И все же, Сталину было интересно, чем книжка решила украсть умы людей? Уже её можно было заметить в библиотеке и почитать там. Сталин не поверил бы, если бы ему вдруг сказали, что литература без его участия поменяла профиль, так как это не было слишком уж похоже на неё. Это видимо было необычное чтиво, а представляющее кому-то интерес — кому-то, кто был готов дать большой тираж за него. Насколько опасные сведения там хранились и в чьи руки эта информация могла попасть — было пока неважно. Но тем не менее, Сталин не упустит возможность и спросит: «И что для Вас ценного в этой книге? Это ведь не «Алиса в стране Чудес». Отец народов понимал, что за этим последует шутка, но тем не менее надо было выяснить о чем по замыслу автора шла речь и наблюдал за сменой страниц «Двенадцати стульев»» со вселенским спокойствием, достойным какого-нибудь мудрого старого удава. Целеустремлённый Сталин, быстро ориентируясь при помощи пометок, не терял время на разглядывание типографских строчек, где не было чего-то необходимого. Ну и, конечно же, при встрече с Петровым стоило попутно наблюдать, слушать, запоминать. Евгений все еще был ему жутко интересен, а потому Вождь не собирался его особо ограничивать в вине, стремясь показать даже не щедрость свою, а возможность жить совсем-совсем другой жизнью. Конечно, ради этого придётся работать, работать много и тяжело, но результат должен оправдать все вложенные усилия. Зазвонил телефон, и Сталин жестом показал на стол, чтобы его перенесли на шезлонг. Голос охранника был знаком, но главное, из короткого разговора, Сталин узнал, что Петрова привезли к назначенному времени. Вождь же принял его с опозданием на десять минут.
-Добрый вечер, Евгений Петрович, — поздоровался Сталин, выйдя к писателю в приемную для посетителей, протянув гостю руку и окунаясь в калейдоскоп литературных вещей, находящейся в стадии становления советской литературной эпохи. Помимо самого Сталина в помещении были еще и охранники. О встрече Сталин не забывал, но с интересом осмотрел гостя головы до ног. Владелец нового литературного направления или просто поздний посетитель? Прошу прощения, что заставил Вас ждать, из ЦК прислали почту. А Вы как добрались? Надеюсь, дорога не превратилась для Вас в одно сплошное подпрыгивание на дорожных ямах?
Отредактировано Jerry Tucker (2024-09-06 01:12:58)
